Память народа о своей истории и то, как она передаётся в образовательных учреждениях, является ключевым элементом формирования единой и сплочённой нации. «Народ, не обладающий национальным самосознанием, есть навоз, на котором произрастают другие народы», — напомнил нам Пётр Столыпин. А национальное сознание во многом формируется на основе корректных интерпретаций исторических событий.

В точных науках всё предельно просто. 2×2=4 — это истина для русских, немцев, китайцев и поляков.

Тем не менее, в истории одно и то же событие или личность могут восприниматься совершенно по-разному в зависимости от культурного контекста страны или народа.

Для нас Александр Суворов — это выдающийся полководец и почти святой, стремящийся к канонизации, а для поляков — угнетатель их свободы, подавивший восстание Тадеуша Костюшко.

Абхазы почитают Шамиля Басаева как героя грузино-абхазской войны, выставляя его изображение в музейной экспозиции. Для русских же Басаев — это подлый террорист и убийца детей.

Смыслом мы можем понять точку зрения другого народа, но всегда и повсеместно историю следует анализировать только через свою, а не чужую призму.

Однако чужую перспективу нам часто пытаются навязать.

Попытки переосмысления нашей истории предпринимают не только иностранные агенты, использующие западные методические подходы, но и наши собственные пантюркисты и исламисты.

К примеру, один из лидеров Духовного управления мусульман России Дамир Мухетдинов.

В своём нашумевшем докладе на II Международной научной конференции «Пути и страны: цивилизации Востока в исторической динамике» он предложил рассматривать истоки современной России не только в контексте Руси и Российской империи, но также Орды и даже Хазарского каганата.

Сначала Мухетдинов сослался на «упоминаемое с больших трибун евразийство», представители которого, по его словам, включали в этапы развития Российского государства орду и каганат. О том, что многие основоположники евразийства со временем пересматривали свои взгляды, Мухетдинов, конечно же, умолчал.

Критике Мухетдинова подвергся «этноцентричный подход», который он описывает как якобы «упрощённую схему» исторического развития Российского государства: «Славяне → Русь → Московия → Россия», а также формула: «что плохо для славян, то плохо для России». Такой подход он объявляет политизированным и устаревшим «с научной точки зрения».

Отказавшись от необходимости интересоваться, хорошо ли жилось славянам и русским в ту или иную эпоху, он удивляется, почему же этот «период включения земель Руси в состав Золотой Орды» объявляют «игом» и чёрной «страницей истории России». То есть он даже не пытается утверждать, что русским в этот «период» было хорошо. Нет, он в принципе отказывается интересоваться, как жили русские.

С точки зрения Мухетдинова, русские просто не осознавали своего счастья от того, что в результате жестокого завоевания оказались объединены со своими завоевателями в «огромных географических пространствах», под «сравнительной политической стабильностью» ордынских ханов. И ничего страшного в том, что славяне платили кочевникам дань, а порой становились товаром на невольничьих рынках, ведь благодаря этому «усилился культурный обмен».

Так почему же мы не можем осознать, что под властью Хазарского каганата и Золотой Орды наши предки переживали подлинно «золотое время»? «Я вижу один ответ, — резюмирует Мухетдинов. — Нежелание выходить за рамки этноцентричной концепции истории России».

Такую ересь он излагает с высокой трибуны, прикрываясь научными построениями.

Фактически это явная попытка пантюркистского ордынского реванша.

Давайте не забывать, что русский государствообразующий народ сформировался в условиях одновременного противостояния с Западом и Востоком как цивилизация Севера Евразии. Цивилизация европейская и христианская. Наши предки веками одновременно отражали атаки католических рыцарей и степных орд, а духовная миссия России была сформулирована старцем Филафеем при Иване III: Москва — Третий Рим, хранящий и приумножающий православную веру.

Ни одна сильная нация не включает в свою историю поверженных врагов, даже если часть её территории расположена на землях, где они когда-то обитали.

Мухетдинов может поехать к своим любимым туркам и предложить им отсчитывать свою историю не от племён сельджуков и Османской империи, а от греков-византийцев, армян и курдов, которые ранее обитали на большей части территории современной Турции. Интересно, что он услышит в ответ?

Хазарский каганат, Волжская Булгария и Орда были серьёзными противниками Руси, источниками угрозы для наших предков, а не основами нашей государственности.

Более того, в культурном развитии ордынцы, булгары и хазары значительно уступали древним русичам, и, несмотря на тесное взаимодействие с Русью, будь то война или торговля, они никак не повлияли на нас.

В отличие хотя бы от византийских греков, которые принесли нам свет православной веры и свою богатую культуру, или от балтийских немцев, многие из которых обрусели и стали видными деятелями Российской империи.

Руссоцентричная концепция нашей историографии не ущемляет другие коренные народы России.

Присоединение к Руси обеспечило им улучшение качества жизни, защиту от истребления другими народами. Черкесские племена, отказавшиеся присягнуть России, были насильно ассимилированы турками. Кто сейчас помнит убыхов?

А те, кто присягнули русскому царю, кабардинцы, черкесы и адыги, сохранили свою самобытность и получили имперские возможности для продвижения за верную службу.

Исчезли ойраты-буддисты, откочевавшие от России на восток, тогда как присягнувшие России ойраты стали калмыками, сохранив свою